Назвалась шиппером - пиши фики...

Egoteamo | среда, 03 сентября 2014

Или хотя бы небольшие зарисовки.
Предупреждения мои обычные: OOC, AU, достаточно низкий рейтинг.

Из-за ФредерикиВолосы Фредерики Гринхилл-Ян пахнут вербеной. Мягкие женские волосы, слишком короткие для того, чтобы из них можно было заплести косу, но достаточно длинные, чтобы в них можно было зарыться пальцами и потянуть. Катерозе может это себе позволить. Может. Потому что знает - Фредерика истолкует этот жест совершенно неправильно.
У миссис Ян никогда не было детей и вряд ли когда-нибудь будут. Миссис Ян - однолюбка, она часто приходит к мертвому мужу, разговаривает с его фотографиями, когда думает, что никто её не слышит. Катерозе не подслушивала специально, нет. Она оказалась рядом совершенно случайно. И только однажды.
Катерозе боится услышать снова, с какой любовью Фредерика обращается к своему адмиралу.
У неё самой сейчас нет матери и почти нет отца. Она знает - миссис Ян трактует её поведение как бессознательную тягу девушки, которой не хватило материнской ласки, к старшей по возрасту женщине. Миссис Ян думает, что в какой-то степени заменяет Катерозе мать. Миссис Ян... нет, Фредерика. Внешне мягкая и добрая, но со стальным стержнем внутри, умная и преданная, все еще любящая Яна Вэньли Фредерика.
Любовь слепа. Даже любовь зорких и проницательных людей.
Катерозе не боится приходить к Фредерике, не боится разговаривать с ней, даже выдать себя взглядом, интонацией или выражением лица не боится. Они обе женщины, про них никто не может подумать ничего, что скомпрометировало бы миссис Ян или саму Катерозе. Обе женщины. Когда Катерозе думает об этом, то чувствует невольное смущение.
Она не знает, чего именно хочет от Фредерики. Ей приятно быть рядом, приятно, что Фредерике она может рассказать практически все - та поймет и не станет осуждать, - приятно, что так же практически обо всем она может спросить - и ей ответят, и ответят правду. Ей становится невозможно тепло и уютно, когда Фредерика улыбается и смотрит на неё. Катерозе кажется, что это какой-то особенный взгляд и особенная улыбка, хотя для самой Фредерики они, наверное, вполне обычны. Но Катерозе не может не тешить себя хотя бы такой иллюзией.
В объятиях Фредерики - вполне обычных дружеских объятиях, хотя женщина может обнять подругу и покрепче - Катерозе чувствует себя целой, как будто только там находя какую-то часть своего существа. И каждый раз старается продлить это ощущение, цепляясь за плечи Фредерики, с наслаждением вдыхая запах вербены, ощупывая пальцами ткань делового костюма.
Иногда Фредерика гладит её по голове, и Катерозе расслабляется, опуская голову на теплое плечо, подставляя её чужой чуткой руке. Каждое такое мгновение она бережно хранит в памяти - ведь не так уж их и много, этих мгновений. Миссис Ян может показаться холодноватой - не сколько от природных свойств характера, сколько от тоски по мужу и вечной усталости.
Катерозе делает все, чтобы облегчить эту усталость. К сожалению, может она, всего лишь капрал и совсем юная девушка, слишком мало. Во всяком случае, самой Катерозе кажется, что этого слишком мало.
Иногда Фредерика снится ей и после каждого из таких снов Катерозе просыпается, пылая румянцем и с рукой между ног. Ей сложно не вспоминать эти сны потом, в присутствии миссис Ян, но она старается. Очень старается.
Как странно то, что именно Фредерика оказывается из них двух более наивной. Она считает, что Катерозе влюблена в Юлиана. Точно так же считает и половина крепости.
И в глубине души Катерозе знает, что они правы. Она действительно влюблена в Юлиана. Но между её чувствами к нему и к Фредерике есть существенная разница.
Она не осталась бы на Изерлоне только из-за Юлиана. Но из-за Фредерики - остается.

Зеленый чайНа столе в кабинете политического лидера Изерлона дымится зеленый чай. Две чашки зеленого чая. Очень светлый, чуть желтоватый, он приятно пахнет мятой и ромашкой.
Фредерика Гринхилл-Ян подписывает очередной документ. Последний документ, который она подпишет, прежде чем осторожно взять в руки чашку с чаем и заговорить с девушкой, которая сейчас пристально смотрит на неё. Но в пристальности этого взгляда нет ничего угрожающего и нервирующего – наоборот, есть забота, восхищение, сочувствие.
Ручка скользит по бумаге, выводя подпись. Вот и все. Теперь у миссис Ян есть время на отдых. Совсем немного времени. И значительно меньше, чем хотелось бы.
Катерозе берет свою чашку в то же мгновение, когда Фредерика берет свою. Так же вытягивает губы трубочкой, дуя на жидкость, стараясь быстро остудить её до приемлемой температуры. Опускает взгляд, когда Фредерика улыбается, показывая, что заметила эту синхронность.
- Мне нравится, как ты готовишь чай, Катерозе, - говорит Фредерика, вдыхая исходящий от чашки запах. Он совсем не похож на то, как пах черный чай с бренди для адмирала Яна, который готовила когда-то сама Фредерика. Но именно такая непохожесть успокаивает. Или, может, это эффект самого чая?
Лицо Катерозе слегка розовеет, выдавая смущение от похвалы. И, чуть быстрее обычного, словно пряча за скоростью речи свои эмоции, она произносит:
- Вы сильно устаете. Я могу приготовить для вас что-нибудь более… сильнодействующее, чем зеленый чай?
Фредерика качает головой.
- Я устаю не так уж и сильно.
Они обе знают, что это ложь. И Катерозе если не знает, то, во всяком случае, догадывается, почему Фредерика говорит так. Фредерика, которая все всегда старалась держать в себе. Фредерика, которая могла взять на себя груз чужих проблем, при этом практически ни с кем не делясь проблемами собственными.
Катерозе отчаянно хочет помочь ей. Хоть как-то. Хоть чем-то. Жаром зеленого чая и теплом собственного тела. Как сейчас, когда она подходит к Фредерике со спины, опускает руки на плечи, начиная прямо через ткань блузки осторожно разминать затвердевшие за долгие часы сидения за столом мышцы.
Она научилась массажу специально для Фредерики. Скорее всего, эти навыки пригодились бы и Юлиану, но Катерозе почему-то даже не думает о нем в таком плане. Даже представить себе не может, как она массировала бы ему спину. Да и сам Юлиан, скорее всего, смутился бы и отказался от подобной помощи. А Фредерика…
А Фредерика – это нечто совсем другое.
Фредерике нравится массаж – она охотно подставляет спину, почти ложась на стол, опуская голову на скрещенные руки. Но времени слишком мало, и спустя несколько минут она говорит: «Хватит». И Катерозе подчиняется, не удержавшись напоследок от того, чтобы легко коснуться губами волос Фредерики.
Вряд ли Фредерика чувствует этот исключительно невинный поцелуй. Но у самой Катерозе сердце стучит сильнее, чем во время поцелуев в губы с Юлианом.
- Спасибо, Катерозе, - улыбаясь, благодарит Фредерика. И Катерозе думает, что эта улыбка стоит всего Изерлона. И уж точно из-за неё стоит оставаться на этом самом Изерлоне, пока вдове адмирала Яна не представится случай перенести тело мужа на Хайнессен.
Она поправляет на Фредерике одежду, уносит чашки, чувствуя какое-то неизъяснимое удовольствие от того, что может сделать для этой женщины еще что-то полезное. В чашке самой Катерозе, как всегда, плещется недопитый чай, чашка Фредерики пуста. В кабинете пахнет мятой и ромашкой, и Катерозе, не удержавшись, поводит носом, прежде чем уйти.
Это её запах. Запах чая, приготовленного ею. В кабинете Фредерики Гринхилл-Ян.