Как говорил Александер
Себастьян/фем!Хоук, отчасти Себастьян/Андерс
Губы у Хоук такие горячие, словно она пылает в огне – а растрепавшиеся, все время лезущие в глаза и рот волосы только усиливают это впечатление. Она беззвучно смеется, и от этого её тело немного дрожит. Она смеется и обжигает – смехом, поцелуями, косыми взглядами золотисто-карих глаз.
Себастьян не может оторваться от неё. Ему бы разомкнуть объятья и броситься из тени на свет, к статуе Андрасте, упасть перед ней на колени, замаливая грех – брат Церкви не должен знать иной женщины, кроме невесты Создателя, - но он не может. Не может. Не может…
Он прячет покрасневшее лицо в её рыжих волосах, пахнущих магией – дымом, кровью и лириумом. Чувствует на спине тонкие, горячие руки. Это почти больно, этот жар, пламя, пылающее у неё внутри... и не вовремя приходят мысли: а как оно было бы рядом с Андерсом? Они ведь так похожи, одержимый и его огненная дева…
Светловолосые и кареглазые, маги и фанатики. Оба. Как брат и сестра. Должно быть, именно поэтому они не стали любовниками – они и так очень близки.
Хоук кусается, целуя, и Себастьян чувствует вкус крови – и на её губах, и на своих. Сумасшедшая... Но любимая.
Любимая женщина…
И опять – что за бред? – вспоминается Андерс. Он… такой же ненормальный. Себастьян не хочет думать о том, как было бы, если бы… но думает. Он думает о мужчине – в объятиях той, кого хочет половина города. И он тоже хочет. Но… нельзя…
Думать – нельзя, любить – нельзя… запреты Церкви, которые он раньше даже и помыслить не мог нарушить…
Раньше. До появления в его жизни Хоук. До ИХ появления.
А сейчас он осмелился и любить, и думать…
Они вжимаются в стену, словно инстинктивно прячась от света. От любопытных взглядов. Это – грех, и, если их увидит Владычица Эльтина, у неё будут все основания отказать Себастьяну в возвращении… она и так сомневается в том, стоит ли позволять ему возвращаться…
А ему все еще важно её мнение. Мнение не только Владычицы Церкви, но и единственной в городе единомышленницы – все остальные власть имущие в Киркволле – оголтелые фанатики. Мередит, Орсино, Хоук…
Андерс…
Себастьяну кажется, он ненавидит их всех… и особенно двоих последних. Ненавидит за то, что они не желают видеть того, что у них прямо перед носом, что слепо верят в свою правоту, что…
Что обладают такой властью над ним.
«Ненавижу, ненавижу, ненавижу тебя!» - Себастьян тоже уже заражен этим безумием, он целует и прижимает к себе… руки и губы жжет, словно он вздумал обниматься с демоном гнева... Со своим личным демоном.
В конце концов, стать одержимыми могут не только маги.
Он ненавидит – вернее, пытается ненавидеть. Вера в Создателя не приемлет ненависти – как, впрочем, и страстной, яростной любви. А Хоук – не верит. И Андерс не верит тоже.
Для них, для магов, целоваться в стенах церкви – не грех, а развлечение.
Развлечение, которое ЕМУ может стоить слишком дорого…
Но Себастьян не останавливается. Не останавливается до тех пор, пока Хоук сама не отталкивает его.
- Ты придешь ко мне сегодня? – она смотрит, раскрасневшаяся, растрепанная… еще больше похожая на живое пламя, пламя в облике женщины, чем обычно. Золотисто-карие глаза… вторых таких жарких нет во всем мире… или есть? Конечно, ТАКИМ взглядом Андерс никогда на него не смотрел…
- Я… не могу, Хоук.
Жалкое оправдание, и она смеется – так же, почти неслышно, завлекая и притягивая.
- Не можешь? Да пошли ты свою Андрасте к Архидемону!
- Хоук!
Смех становится чуть громче. Немного ниже, чем он привык слышать от неё, с хрипотцой, отдающий безумием.
- Наверное, мне стоило продолжить прямо здесь, - отсмеявшись, говорит она, и Себастьяну почти страшно от её пристального взгляда. – Впредь буду знать. Кстати, Себастьян, Андерсу нужна помощь - догадываюсь, что тебе это дельце не понравится, но мне особо не из кого выбирать.
Он знает, что это ложь – выбирать Хоук есть из кого, во всяком случае, для лучника у неё замена имеется, - но соглашается на «это дельце». Демоны – маги, маги – демоны…
Одержимый и его огненная дева…
Себастьян не выбирает – если быть с Хоук он все-таки может, правда, променяв при этом Церковь на Старкхевен…
То Андерс – это нечто действительно запретное.
Но это не мешает Себастьяну ночами… думать о нем.
Как и о Хоук.
Губы у Хоук такие горячие, словно она пылает в огне – а растрепавшиеся, все время лезущие в глаза и рот волосы только усиливают это впечатление. Она беззвучно смеется, и от этого её тело немного дрожит. Она смеется и обжигает – смехом, поцелуями, косыми взглядами золотисто-карих глаз.
Себастьян не может оторваться от неё. Ему бы разомкнуть объятья и броситься из тени на свет, к статуе Андрасте, упасть перед ней на колени, замаливая грех – брат Церкви не должен знать иной женщины, кроме невесты Создателя, - но он не может. Не может. Не может…
Он прячет покрасневшее лицо в её рыжих волосах, пахнущих магией – дымом, кровью и лириумом. Чувствует на спине тонкие, горячие руки. Это почти больно, этот жар, пламя, пылающее у неё внутри... и не вовремя приходят мысли: а как оно было бы рядом с Андерсом? Они ведь так похожи, одержимый и его огненная дева…
Светловолосые и кареглазые, маги и фанатики. Оба. Как брат и сестра. Должно быть, именно поэтому они не стали любовниками – они и так очень близки.
Хоук кусается, целуя, и Себастьян чувствует вкус крови – и на её губах, и на своих. Сумасшедшая... Но любимая.
Любимая женщина…
И опять – что за бред? – вспоминается Андерс. Он… такой же ненормальный. Себастьян не хочет думать о том, как было бы, если бы… но думает. Он думает о мужчине – в объятиях той, кого хочет половина города. И он тоже хочет. Но… нельзя…
Думать – нельзя, любить – нельзя… запреты Церкви, которые он раньше даже и помыслить не мог нарушить…
Раньше. До появления в его жизни Хоук. До ИХ появления.
А сейчас он осмелился и любить, и думать…
Они вжимаются в стену, словно инстинктивно прячась от света. От любопытных взглядов. Это – грех, и, если их увидит Владычица Эльтина, у неё будут все основания отказать Себастьяну в возвращении… она и так сомневается в том, стоит ли позволять ему возвращаться…
А ему все еще важно её мнение. Мнение не только Владычицы Церкви, но и единственной в городе единомышленницы – все остальные власть имущие в Киркволле – оголтелые фанатики. Мередит, Орсино, Хоук…
Андерс…
Себастьяну кажется, он ненавидит их всех… и особенно двоих последних. Ненавидит за то, что они не желают видеть того, что у них прямо перед носом, что слепо верят в свою правоту, что…
Что обладают такой властью над ним.
«Ненавижу, ненавижу, ненавижу тебя!» - Себастьян тоже уже заражен этим безумием, он целует и прижимает к себе… руки и губы жжет, словно он вздумал обниматься с демоном гнева... Со своим личным демоном.
В конце концов, стать одержимыми могут не только маги.
Он ненавидит – вернее, пытается ненавидеть. Вера в Создателя не приемлет ненависти – как, впрочем, и страстной, яростной любви. А Хоук – не верит. И Андерс не верит тоже.
Для них, для магов, целоваться в стенах церкви – не грех, а развлечение.
Развлечение, которое ЕМУ может стоить слишком дорого…
Но Себастьян не останавливается. Не останавливается до тех пор, пока Хоук сама не отталкивает его.
- Ты придешь ко мне сегодня? – она смотрит, раскрасневшаяся, растрепанная… еще больше похожая на живое пламя, пламя в облике женщины, чем обычно. Золотисто-карие глаза… вторых таких жарких нет во всем мире… или есть? Конечно, ТАКИМ взглядом Андерс никогда на него не смотрел…
- Я… не могу, Хоук.
Жалкое оправдание, и она смеется – так же, почти неслышно, завлекая и притягивая.
- Не можешь? Да пошли ты свою Андрасте к Архидемону!
- Хоук!
Смех становится чуть громче. Немного ниже, чем он привык слышать от неё, с хрипотцой, отдающий безумием.
- Наверное, мне стоило продолжить прямо здесь, - отсмеявшись, говорит она, и Себастьяну почти страшно от её пристального взгляда. – Впредь буду знать. Кстати, Себастьян, Андерсу нужна помощь - догадываюсь, что тебе это дельце не понравится, но мне особо не из кого выбирать.
Он знает, что это ложь – выбирать Хоук есть из кого, во всяком случае, для лучника у неё замена имеется, - но соглашается на «это дельце». Демоны – маги, маги – демоны…
Одержимый и его огненная дева…
Себастьян не выбирает – если быть с Хоук он все-таки может, правда, променяв при этом Церковь на Старкхевен…
То Андерс – это нечто действительно запретное.
Но это не мешает Себастьяну ночами… думать о нем.
Как и о Хоук.
-
-
15.05.2013 в 15:16-
-
15.05.2013 в 15:51На фикбуке его как раз уже и нет. Но удалять его совсем мне было жалко, он мне и самой нравится. Поэтому выложила здесь.