Я не виноват. Это все КелРиан с фем!Ройенталь/Аннерозе. Тут тоже оно. Ну, почти.
И да. Фем!Ройенталь таки Кара и без вариантов. Потому что кара небесная. А Ройенталь... грозовой орел же. Небо же. Плащик же.
Хотя тут без плащика. Но с пропагандой курения.
Пейринги... ага, фем!Ройенталь/Аннерозе. В конце и вообще. И Райнхард/фем!Ройенталь. Кто-то дразнится, ага.
Неприличная
Его величество Райнхард I Лоэнграмм был приличным имперским юношей и непристойностей в адрес приличных же имперских дам старался не думать. И уж тем более не делать. Неприкосновенность спальни сестры он чтил больше, чем белизну собственного плаща, и, разумеется, никогда не стал бы заглядывать туда без приглашения.
Но не в этот раз. В этот раз у него имелось два веских аргумента в свою защиту. Аргумент первый: дверь была приоткрыта. Аргумент второй: оттуда совершенно мерзко пахло табачным дымом. Его величество решительно не мог вспомнить, чтобы от сестры когда-нибудь пахло табачным дымом. Могло пахнуть розами или там фиалками. Цветами, в общем. Чем и полагается пахнуть приличной женщине.
А Аннерозе, несомненно, была приличной. Убедить императора в обратном не смогли бы даже десять Гольденбаумов.
А тут дым. Горький и въедливый. Его величество потянул носом и чихнул. За дверью кто-то засмеялся, и это определенно была не Аннерозе. Очень узнаваемый смех – низкий, хрипловатый, но, несомненно, женский. Долго думать над тем, чем он, император не смог бы, даже имей такое желание, поскольку слышать этот смех раньше ему все же доводилось. Ройенталь.
И тут его величество всерьез задумался: можно ли назвать адмирала Рейхсфлота приличной женщиной? Однозначному выводу мешала некстати вспомнившаяся фройляйн Мариендорф. Насчет неё император точно ничего плохого подумать не мог. Приличная девушка, вне всяких сомнений. Но – девушка.
А тут явная женщина. И курит. В спальне Аннерозе. Так. Еще раз. В спальне Аннерозе. Курит. Воняет этим проклятым дымом там, где им вонять не должно. Не то, что не должно – просто преступление им там вонять. Император прислушался – кажется, Ройенталь все-таки была одна. Наверное, сестра куда-то отлучилась, а эта вот... воспользовалась моментом.
Его величество решительно потянул дверь на себя.
– Адмирал Ройенталь, – холодно начал он. – Здесь запрещено курить.
Затем опустил взгляд. Зря.
Постель была смята. В меру. Наверное, сам император мог бы смять её так же, если поваляться. А вот все остальное – было не в меру. Совершенно.
Не в меру толстая сигарета в женских пальцах. Император почему-то представлял, что она будет черная, тонкая, изящная. Как украшение. Но нет. Сигарета была очень... мужская. Такие курили солдаты – разумеется, не на корабле.
Не в меру короткие волосы. Раньше это не так бросалось в глаза. А сейчас шея казалась бесстыдно обнаженной. Смотреть ниже император... не то, чтобы боялся. Он ничего не боялся. Не хотел смотреть, вот. Совсем не хотел.
Не в меру наглый взгляд. Глаза разноцветные. Сейчас это было очень заметно.
– Слушаюсь, ваше величество, – и не в меру спокойный, даже с ленцой какой-то голос. – Куда прикажете деть сигарету?
Несколько секунд император просто смотрел на эту самую сигарету. Она слишком толстая. Неприлично. И правда – куда деть её вот такую? Император никогда в жизни не курил, но смутно помнил, что сигаретам полагаются пепельницы.
– В пепельницу, – бросил он, даже не задумываясь о том, есть ли здесь пепельница. Найдется. Куда-то же эту сигарету планировалось деть в конечном итоге.
– Пепельница на подоконнике, – все тот же с ленцой голос. Императора это раздражало.
– И что? – поинтересовался он, не скрывая своего раздражения. Хорош адмирал, которому лень сделать несколько шагов до подоконника. Лишь бы в постели валяться, причем даже не в своей.
Император усилием воли прогнал неприличную мысль.
Держа в пальцах сигарету, она медленно поднялась с кровати. Она – это Ройенталь. Впрочем, то, что император невольно увидел, вполне соответствовало той самой мысли. Но мысль промелькнула быстро. А вот ждать этой же милости от живой женщины не приходилось. Не в меру живой. Неприлично.
От неё пахло только не дымом, но и чем-то своим, очень женским, мускусным и солоноватым. Запахи смешивались, и императору даже захотелось задержать дыхание – чтобы не вдыхать или, наоборот, сохранить хотя бы отголосок запаха где-то внутри?
Её тело только царапнуло его взгляд – император почти сразу же отвел глаза. Но эта царапина кровоточила. Стало влажно и горячо, и почему-то душно.
– Ничего, ваше величество, – от звука её голоса захотелось открыть окно. – Совершенно ничего.
Только когда она, одеваясь, застегнула рубашку, стало не так душно. Можно стало смотреть.
****
– Переставь свою пепельницу подальше, пожалуйста, – негромко попросила Аннерозе. Кара переставила. И сама ушла туда же, слегка облокотившись об стену, в сползающей с плеча рубашке. Рубашке не хватало четырех пуговиц для того, чтобы считаться застегнутой, и трех – для того, чтобы считаться расстегнутой.
– Ты куришь в постели только ради Райнхарда, – Аннерозе улыбнулась. Она не ревновала.
Выдохнув дым в приоткрытое окно, Кара повернулась и с нежностью посмотрела на неё.
– С тобой я куда приличнее.
@темы: фемслэш, мое творчество, гендерсвитч, гет, фики, оскар фон ройенталь, райнхард фон лоэнграмм, аннерозе фон грюневальд, AU, ЛоГГ
-
-
06.04.2019 в 19:52обе!!!
С Райнхарда, который ничего не боится, - прооралась в голос.
Действительно. Ничего не боится. не хочет просто. Да.
Я стесняюсь спросить, фон Ройенталь изволит курить сигару? )))
или все же сигариллу?
Надо сказать, что он тут очаровательно юный. Ему определенно пошла на пользу женщина в генштабе. То есть обычно к моменту императорства он такой... ну... сложный очень. А тут гспдспрст Ройенталь. С сигаретой. В спальне ЕГО сестры. И, что характерно, Райнхард поперся навещать сестру, чем в годы императорства особо не страдал (ну или нам не рассказывали). А тут мне кажется, что ему донесли, что Тристан припаркован не на той парковке, где должен был бы! ))))
Безумно понравился пассаж про рубашку, которая как кот Шредингера. На четыре пуговицы расстегнута и на три застегнута.
Зы! Про кару небесную прям не согласная я
Oskar Возможно, от др.-ирл. os (олень) + cara (любимый, возлюбленный, друг) либо от др.-англ. имени Osgar (древнегерм. Ansger, Ansgar, древнесканд. Ásgeirr): ōs (божество, ас) + gār (копье)
Источник: kurufin.ru/html/German_names/german_names_o.htm...
Так что Оскар - это либо копье богов, либо любимый олень. Обе версии хороши, выбирай любую!
Ну и Кара, соответственно, любимый
-
-
06.04.2019 в 20:29обе!!!
И Аннерозе тоже?
Я стесняюсь спросить, фон Ройенталь изволит курить сигару? )))
или все же сигариллу?
Если честно, я в голове держала что-то совсем простое. Такие нарочито дешевые сигареты, не пафосные совсем. Настолько не пафосные, что их курить женщине положения Кары скандально вдвойне.
А тут мне кажется, что ему донесли, что Тристан припаркован не на той парковке, где должен был бы! ))))
Все может быть
Зы! Про кару небесную прям не согласная я
Ну, тут у кого какие ассоциации. Но, что имя подходит - это однозначно. Его даже рррычать можно.
-
-
06.04.2019 в 20:41Конечно. Потому что совершенно не против того, что Кара дразнит Райнхарда. Даже в некотором роде поощряет ))))
нарочито дешевые сигареты
Ну то есть что курили тайком в десантном детстве, то и курит до сих пор. Отлично вписывается в образ.
Его даже рррычать можно.
Иначе Райнхарду было бы совсем тяжело!!! А так хоть порычать можно будет если что ))) ну вдруг когда-нибудь они перейдут на ты. Потребность рычать на нее никуда ж не денется!
-
-
06.04.2019 в 21:11Да и повод всегда найдется
-
-
06.04.2019 в 21:12-
-
10.04.2019 в 10:33И Райнхард, безусловно, очень приличный мальчик. Очень. Одно удовольствие дразнить)))))